Пассифлора, тогда еще лиана без названия, попала в Европу с американского континента одной из первых.В 1553 году ее описал Педро Сьеса де Леон, испанский священник-конкистадор, который был к тому же географом, историком и этнографом. Тот самый, кто привез в Европу нашу любимую картошку.
Через полвека пассифлора, неожиданно для себя, послужила делу распространения христианства в Новом Свете.Итальянский историк (и по совместительству богослов) Джакомо Босио решил сделать цветок этого растения символом и воплощением страстей Христовых. Видимо, другие цветы были не настолько колоритными.
В 1610 году Босио написал доклад «Della Tionfante e Gloriosa Croce”( примерно можно перевести как «Торжествующий во славу Креста»), в котором утверждал, что цветок напоминает о страданиях Христа.Три коричневых рыльца стали символами гвоздей, которыми был прибит к кресту Иисус.
Пять тычинок стали обозначать пять ран от копья.
Пять лепестков и пять чашелистиков символизировали терновый венец.
Семьдесят две нити венчика(«корона») превратились в шипы.
Листья у лианы формой напоминают копье, которым наносились раны.
Босио был очень дотошен в желании доказать, что на языческом континенте растет цветок истинной Веры.
Он даже нашел на обратной стороне листьев железы, которые выделяют жидкость для привлечения муравьев. Это железы превратились, конечно же, в тридцать сребреников. И неважно, что муравьи уничтожают врагов пассифлоры — бабочек-геликоний.
Такое яркое доказательство принадлежности цветка к Божественному послужило причиной его названия.
«Passio” на латыни «страдание», а «flos” — цветок. По-русски его называют еще страстоцветом.
Часто люди не знают религиозную подоплеку и называют растение «цветок страсти». Но к плотским утехам это название не имеет никакого отношения.
Пассифлора в литературе
Не сказать, чтобы часто, но к теме цветка и страданий поэты все-таки обращались.
Passiflora — скорбное слово.
Темное имя цветка —
Орудия страсти Христовой —
Узор его лепестка.
Ты в мир пришедший так просто,
Как всякий стебель и лист,
Ты — белый лесной апостол,
Полевой евангелист!
Да поют все цветы и травы
Славу кресту твоему,
И я твой стигмат кровавый
На сердце свое прийму.(Тэффи)
И еще одно:
Тут в головах заметил я цветок;
Загадочный — лиловый с золотистым,
Он странен был, но каждый лепесток
Проникнут был очарованьем чистым.
В ту ночь, когда лилася кровь Христа
(В народе есть предание об этом) —
Впервые он расцвёл в тени креста
И потому зовётся страстоцветом,
Как будто бы в застенке палача,
На нём видны орудья мук Христовых:
Всё, от креста, верёвок и бича,
До молота — с венцом из игл терновых.
Генрих Гейне. Мушке (перевод О.Н.Чюминой)
Правда, Гейне унесся на крыльях поэтической музы очень далеко.
Во-первых, в Израиле тогда пассифлора не росла.
Во-вторых, поэт толкует описание по-своему.
Впрочем, поэтические вольности — не такая уж сильная провинность.Почему в названии растения и плода нет ничего общего?
Отбросим в сторону выдуманную слезливую историю о девушке по имени Маракуйя(ха-ха!) и ее женихе, убитом конкистадорами.
На языке бразильских индейцев это слово означает «еда в миску».
