В природе лишь благородные металлы способны противостоять разрушительной силе веков, и самым ценным из них до сих пор является золото. Человек же сумел создать материал, способный потягаться по своей живучести с благородными металлами. Этим материалом стала керамика, а её квинтэссенцией явился родившийся в 6 веке в Китае фарфор! Секрет производства «белого золота» долгое время не покидал пределов Поднебесной, являясь строжайшей государственной тайной империи и принося огромный доход от торговли по Великому шелковому пути. Однако, постепенно распространившись по материку, секретная технология достигла и японского архипелага, появившись около 400 лет назад на острове Кюсю. Географическая близость Кюсю к материку обеспечила ему роль своеобразного окна в мир Восточной Азии, через которое на протяжении многих веков в Японию проникали религиозные и философские идеи, развивалась торговля и культурный обмен.
Фарфоровые колонна и светильник святилища Суэяма с бело-голубой подглазурной росписью “сомэ-цукэ” (1846 г.)
В конце 16 века второй из трёх великих объединителей Японии, Тоётоми Хидэёси, предпринял целых две попытки захвата Корейского полуострова. Обе экспедиции (1592 и 1597 гг) против коалиции корейского княжества и правящей в Китае династии Мин потерпели фиаско. После смерти Тоётоми Хидэёси в ходе второй кампании японская сторона начала мирные переговоры и в итоге вывела войска с полуострова. Во время этих походов один из японских полководцев, князь Набэсима Наосигэ провинции Хидзэн на севере Кюсю привез из Кореи опытных гончаров, в числе которых был Ли Сампхён, получивший также японское имя Канагаэ Самбэй.
Корейские гончары уже успешно освоили методы производства твердого белого фарфора со времен установления династии Чосон (конец 14 в.). Согласно преданию, Ли Санпхён обнаружил в 1616 г. в районе современного городка Арита в окрестностях горы Идзумияма залежи каолина – ключевого элемента для производства фарфора. Он же познакомил местных гончаров с составом раствора, технологией постройки печей, соблюдением необходимых температур обжига и другими тонкостями производства.
Окрестности Ариты изобиловали сосновыми лесами, ставшими идеальным топливом для печей, а необходимая для гончарного производства вода в избытке имелась в протекающей через город реке. Недалеко на севере находился портовый городок Имари, откуда фарфор было удобно отгружать и перевозить морем до лежащего южнее более крупного порта Нагасаки, где на тот момент уже набирала силу торговля с европейцами в лице Голландской Ост-Индской компании. Определенные политические факторы также способствовали бурному развитию производства фарфора в Арите.
После смерти Тоётоми Хидэёси в развязавшейся борьбе за власть Набэсима поддержал Токугаву Иэясу. Последний одержал победу и стал третьим и последним объединителем Японии, положив конец средневековой смуте. За свою поддержку Набэсима получил покровительство сёгуната, смог расширить свои владения и направить больше средств на развитие фарфорового производства. В Китае же в это время правящую династию Мин охватил паралич власти. Последовавшая политика самоизоляции, усугубившийся экономический кризис и крестьянские восстания привели к падению Мин в 1644 г. и установлению маньчжурской династии Цин. Хаос этого переходного периода заставил Голландскую Ост-Индскую компанию искать новых поставщиков, повысив спрос на фарфор из Ариты. После того, как знаменитые гончарни Цзиндэчженя временно пришли в упадок, китайские купцы тоже стали закупать японский фарфор с целью последующей перепродажи на Запад уже через собственные порты.
В 1628 г. клан Набэсима организовал сеть княжеских гончарен. Вначале эти предприятия появились в местечке под названием Иваданигавати, в них Набэсима отбирал лучших фарфористов Ариты. Здесь существовало разделение труда, поддерживалась строжайшая дисциплина и сохранение производственных секретов, регулярно проводился контроль качества продукции и уровня мастерства работников. Начавшийся бум фарфорового производства вызвал неконтролируемую вырубку сосновых лесов на топливо для растущих, как грибы после дождя, гончарен. В связи с этим в княжеские власти ввели жесткие ограничения на фарфоровое производство, большинство частных предприятий были закрыты, более 800 гончаров высланы. Оставшиеся 13 гончарен были переведены под прямое управление клана Набэсима.
Позже эти гончарни были перенесены в район Нангавараяма, а в 1675 г. производство передислоцировалось чуть севернее Ариты, ближе к порту Имари в горное местечко Окаватияма, получившее в народе имя “деревушка секретных гончарен” – там и поныне производят фарфор по старым технологиям. Княжеские гончарни просуществовали до самой отмены феодальной административной системы в 1871 году при новом правительстве Мэйдзи. Многие основатели известных во всем мире гончарных династий Ариты начали свою карьеру именно на этом феодальном производстве. Арита также оказала огромное влияние на рождение центров фарфорового производства в других регионах Японии.
Основными заказчиками экспортного фарфора Ариты долгое время выступали голландцы. Поначалу они запрашивали посуду с росписью синими красками под прозрачной глазурью, хорошо знакомую им по прежним закупкам из Китая, где этот стиль появился при династии Юань и позднее распространился на Корею и Вьетнам. В Японии этот бело-синий фарфор получил название “сомэ-цукэ”, часто именно с ним ассоциируется и более широкий термин посуды из Ариты “Арита-яки”. Синий цвет данной росписи придавал краситель госу на основе минерала асболит – руды, в составе которой были оксиды кобальта, марганца и оксид железа.
Позднее в Ариту пришла и зародившаяся в Китае при династии Мин техника цветной надглазурной росписи по белому фону “иро-э”, сначала с преобладанием красного пигмента в рисунках (“ака-э” 赤絵), к которому позднее добавились зеленый, желтый, фиолетовый, темно-синий и черный цвета. Иногда подобную цветную роспись именуют “нисики” за яркий причудливый узор, напоминающий цветную вышивку на шелке. Внедрение надглазурной цветной росписи ува-э потребовало освоения новых навыков художниками, поскольку рисунок наносился уже на гладкую стеклообразную глазурь, а не на шероховатый черепок, а также новых более вязких красителей и особых технологий обжига при температуре 600-800°С в специальных печах с изолированной камерой уваэ-гама, не допускающей прямого контакта пламени с чувствительными красками. Следом была освоена и средневековая китайская роспись позолотой, которая стала именоваться “кинрандэ” или “кинсай” . Сочетание подглазурной и надглазурной росписи получило название “сомэ-нисики”.
Собирательным же наименованием японской посуды с пышной многоцветной росписью в Европе стал термин “фарфор Имари”, поскольку голландцы в Нагасаки получали ее из одноименного порта. Посуду в стилистике 17-18 веков в наши дни часто именуют “ранним Имари” или “старым Имари”. Поначалу сюжеты рисунков копировались с китайских экземпляров, позднее началось влияние и местных изобразительных школ – таких, как Тоса, Кано, Рин и Сидзё, художественные мотивы которых переносились мастерами на глазурованную поверхность фарфора. Посуду в “стиле Имари” и по сей день производят в Арите, признанными мастерами в этой области считаются гончары династии Гэнъэмон. Более рафинированный стиль цветной росписи, без буйства красок и практически не прибегающий к позолоте, получил наименование “Набэсима-ёсики” или “иро-Набэсима”. Он берет свое начало в княжеских гончарнях клана Набэсима, и сегодня наиболее известным его приверженцем является династия гончаров Имаэмон.
Особое место в цветном фарфоре Ариты вот уже на протяжении почти 380 лет занимает также династия Какиэмон, создавшая свой неповторимый стиль, который позднее стали копировать не только японские гончары, но и фарфоровые мануфактуры Европы. В росписи Какиэмон доминируют обширные пространства молочно-белого фона, выгодно контрастирующие с выведенным яркими красками минималистичным рисунком. Некоторые гончары-пуристы предпочитают работать исключительно с белым фарфором хакудзи, полностью отказавшись от росписи и сконцентрировавшись на тонкости рельефной поверхности и изысканных формах. Общепризнаным мэтром здесь является Мандзи Иноуэ. В еще более редком стиле, иногда встречающемся в Арите, исполняется селадоновая посуда сэйдзи, покрытая бледной зелено-голубой глазурью с 1-2% железа в своем составе.
Бурный экспорт фарфора из Ариты в Европу продолжался на протяжении столетия, за это время по некоторым подсчетам было отгружено порядка пяти миллионов экземпляров. Однако уже с первой половины 18 века ситуация на рынке фарфора начала меняться. Дело в том, что в Китае после установления политической стабильности фарфоровое производство возродилось и стало постепенно возвращать себе утраченные позиции на рынке. Китайские купцы потеряли интерес к посуде из Ариты, перейдя к продаже на Запад собственного фарфора.
Тем временем в самой Европе наконец удалось раскрыть секрет производства «белого золота», так начали появляться свои фарфоровые мануфактуры. Страстным коллекционером китайского и японского фарфора был курфюрст Саксонии Август II Сильный. Он первым из европейских монархов основал в 1710 году фарфоровую мануфактуру под Дрезденом, где его гончары освоили производство посуды с надглазурной цветной росписью. Чуть позже появились производства в Англии, Франции и других европейских державах, что серьезно ударило по экспорту японского фарфора. В середине 18 века прекратила импорт японского фарфора и Голландская Ост-Индская Компания, что вынудило многие гончарни полностью свернуть производство или же замкнуться на внутреннем рынке, существенно сократив номенклатуру и качество продукции. В 1828 году разрушительный пожар нанес еще один ощутимый удар по гончарному производству в Арите.
Однако открывшийся в 1869 году Суэцкий канал вместе с широким внедрением паровых судов значительно удешевил и ускорил перевозки из Восточной Азии в Европу и способствовал буму ориентализма на Старом континенте. Почти совпавшая с этим событием реставрация Мэйдзи и открытие страны с ее активным включением в международную торговлю возродили интерес в мире к японскому фарфору. Это вдохнуло новую жизнь в фарфоровое дело в Арите, где стали появляться производства, активно внедрявшие новые технологии и типы продукции. Одной из таких компаний стала Коранся (香蘭社), наладившая выпуск не только новых образцов посуды в западном стиле (обеденные, чайные и кофейные сервизы), но и изоляторов, необходимых для электрификации страны, входящей семимильными шагами в индустриальную эпоху. Новое время, к сожалению, сыграло с гончарами Ариты злую шутку: Нагасаки больше не являлся эксклюзивным портом для внешней торговли, поэтому фарфоровое производство стало расти вокруг крупных индустриальных центров с мощной ресурсной базой, где быстро наладили экспорт на Запад через порты Йокогамы, Нагои и Осаки – то есть, полностью минуя Кюсю.
Но Арита не собирается так просто сдавать свои позиции. По сей день здесь выпускают изделия из фарфора на любой, даже самый привередливый вкус. Вам предложат как повседневную посуду, так и изумительные произведения искусства, достойные ведущих музеев мира. Здесь вы найдете изящную статуэтку, панно или подсвечник для самого изысканного интерьера, а величественные двухметровые вазы по цене неплохого автомобиля достойно впишутся даже в самую роскошную виллу. Изюминкой даже самой обычной квартиры может стать фарфоровая крышка на электрическую розетку или раковина для ванной с бело-голубой или цветной росписью. Фарфор Ариты притягивает своей неповторимостью, поскольку значительная часть продукции и поныне расписывается вручную. 400 лет непрерывных традиций фарфорового производства позволили накопить колоссальный опыт, практически не оставив техник обжига, глазурования или росписи, недоступных мастерам Ариты.
Текст и фото: Сергей Мидани,
А сейчас просто полюбуйтесь фарфором Арита
