В сотне километров от Семипалатинска расположено странное озеро под названием Чаган. Ничего сверхъестественного и мистического там нет. Все объяснимо. Даже дата образования озера известна до секунды. Но все равно местные жители относятся к нему с опаской и стараются держаться от него подальше. Между собой они называют это место «Атом-куль» — «Атомное озеро».
В начале 60-х годов прошлого века в романтические головы ученых-физиков пришла безумная идея – использовать ядерную реакцию в мирных целях, взрывать атомные бомбы на благо экономики и промышленности. Своего рода поставить термоядерный взрыв на созидательную основу. Даже лозунг был такой — «Мирный атом в каждый дом». Это в реалиях сегодняшних дней он звучит страшновато и издевательски, и его можно перефразировать – «Маленький Чернобыль в каждую квартиру». А тогда все это воспринималось с верой и надеждой на великое и светлое будущее. Разрабатывались проекты гигантских самолетов, кораблей, поездов и даже автомобилей с ядерными двигателями, прочих устройств, использующих ядерную энергию.
Пресловутый проект переброса северных рек в Аральское и Каспийское моря с целью предотвращения катастрофического падения их уровня, тоже планировали провести с использованием целой серии взрывов (более двухсот). Несколько все-таки взорвали в Якутской и Пермской тайге. Образовались какие-то жуткие озера, а лес в тайге до сих пор рыжего цвета.
Главным инициатором и можно сказать двигателем претворения промышленных ядерных взрывов в Советском Союзе был Ефим Славский, министр среднего машиностроения СССР, позже министр атомной энергетики. И хочется про него сказать что-то плохое, а нечего. Неординарный, выдающийся был человек и государственный деятель, легенда советской промышленности, которая многим ему обязана. Очень прискорбно, когда такие замечательные люди служат, притом искренне и предано, изначально порочной идее. Что скрывать, именно Ефим Славский был главным инициатором и поборником подземных ядерных взрывов в мирных целях.
Но все-таки, перед тем как внедрить программу в дело решили в целях безопасности провести первый мирный взрыв на Семипалатинском ядерном полигоне.
Цель была благая. По задумке в результате взрыва должна была образоваться воронка со стекловидным дном и краями, в которую по весне стекалась бы талая вода. Кроме этого планировалось направить в будущее озеро маленькую речку Чаганку. В идеале в безводной сухой степи появился бы благодатный оазис. В дальнейшем, если все будет нормально, в Казахстане планировалось создать с помощью ядерных взрывов на выброс около 40 искусственных водоёмов общим объёмом 120—140 млн. м³. Аналогичный взрыв провели уже американцы в пустыне Невада (проект Sedan) в июле 1962 года. Ну, разве могли советские ученые отстать от американских?
Взрывное устройство мощностью 170 килотонн (для сравнения мощность ядерного взрыва в Хиросиме — около 20 килотонн) заложили в пойме реки Чаганка. 15 января 1965 года в 05 часов 59 минут 59 секунд утра по Гринвичу провели взрыв. Из воспоминаний руководителя проекта физика Ивана Турчина: «Такого красивого зрелища от ядерного взрыва я ранее не видел, хотя и повидал немало ядерных взрывов в воздухе». О том, что радиоактивное облако от взрыва накрыло одиннадцать населенных пунктов, с проживавшими там двумя тысячами человек никто не говорил.
Уже весной пригнали строителей с техникой – строить канал соединяющий воронку с речкой. О радиоактивности тогда мало что знали, единственная защита — свинцовые листы толщиной до 5 ммв кабинах бульдозеров. Из воспоминаний Владимира Жирова: «Было мне 23 года. Силу, казалось, девать некуда… Дощатый жилой городок расположился километрах в пяти от эпицентра. В будках — железная печка-буржуйка, но сорокаградусные морозы брали свое. Место взрыва – чудовищно, это страх Божий. Шел туда — кровь носом хлынула, а глотку как наждаком скребло. «Лепесток» с лица сдернул, одежда в крови, задыхаюсь, а идти надо. Работали честно, себя не щадили. Один бульдозерист, спасая машину, нырял с тросом в атомную воду. Бульдозер спас, а сам через короткое время умер. Я же вышел из пепелища с хроническими наградами — носовым кровотечением, болезнью поджелудочной железы, бронхитом, холецеститом, гепатитом… Из трехсот ликвидаторов в живых осталось меньше тридцати человек».
Весенние паводки наполнили воронку водой, и образовалось озеро, состоящее из двух резервуаров – внешний резервуар и воронка от взрыва, соединенные узким каналом. Там установили каменно-земляную плотину с водопропускными сооружениями. Уже в 1966 году летом произошло торжественное открытие нового рукотворного озера. Было много прессы, писались восторженные и проникновенные слова: «…В результате было создано прекрасное озеро Чаган с чистой прозрачной водой. Местность преобразилась. …Произошло событие, которое так долго ждали. Стояла обычная для этих мест жара. Люди изнывали… как манила эта безмятежная водная гладь! Наконец медики дали «добро», и все обитатели посёлка побежали на пляж. Купались долго, от души…».
Первым в воду залез Ефим Славский. Крепкий был мужик. Дожил до 93 лет, на пенсию ушел лишь в восемьдесят с хвостиком, после Чернобыльской катастрофы. Но газеты не писали, что все купания происходили во внешнем резервуаре, но никак не в воронке.
Со временем около озера стали происходить странные вещи. Ближе всего к эпицентру находился военный городок авиационной дивизии. Естественно, женщины городка разбивали небольшие огороды – довесок свежих овощей к армейскому пайку. Поливали водой из озера. Если место дислокации дивизии не было бы строго засекречено, то успехи местного населения наверняка получили бы всесоюзное признание. Говорят, здесь выращивали арбузы размером с армейский тягач. Хотя это уже из области фантастики. Но то, что тыквы и арбузы в диаметре достигали размеров колеса трактора — это факт. Приехали дозиметристы и медики проверили местные чудеса природы. Оказалось, что по уровню радиации они немногим отличаются от обогащенного урана. В городке появились танки и сравняли огороды военных с землей. Но так как район был стратегически важным, дивизию передислоцировать не стали.
Через некоторое время физики уехали. Но их место заняли ученые-биологи, стали проводить различные эксперименты. Так как радиобиология тогда была только в зачатке, все опыты проводились «методом тыка». В озеро запускалась различная водяная живность, причем без какой-либо систематики – от арктических выдр до экзотических тварей типа пираний. Говорят, даже анаконд запускали. Не читали ученые, по-видимому, «Роковые яйца». К счастью, вышло по Булгакову: в лютую зиму все эти заморские гады передохли, оставшихся сожрали местные виды рыб, ставшие в озере поголовно хищниками. Так, обычный сазан превратился в типичного хищника, а простой пресноводный рак чрезвычайно увеличился в размере, став похожим на океанского омара.
Развалился Советский Союз, Семипалатинский полигон прикрыли, военные и ученые разъехались. А озеро Чаган осталось незаживающей раной на земле. В настоящее время Казахстан внес Чаган в список местностей, особо сильно пострадавших от ядерных испытаний. Некоторые утверждают, что уровень радиации там хоть и превышает обычный, но, тем не менее, не настолько высок, чтобы представлять опасность при условии кратковременного визита, а потому Чаган является одним из основных туристских объектов на Семипалатинском полигоне.
Но сами местные жители стараются не подходить к озеру. Рыбачат только заезжие туристы и предприниматели. На базаре в Семипалатинске по смешным ценам продаются метровые сазаны, зубами похожие на акул. Все обходят их стороной – знают, откуда эти монстры. Военный городок стоит заброшенный. Но что интересно, народ из близлежащих поселков не ходит туда мародерствовать. К озеру на водопой гоняют скотину, но только в строго определенных местах, где овцам по колено. Вечером, а тем более, ночью, отары не поят нигде и никогда. Собаки, приближаясь к водопою, долго и насторожено принюхиваются. Птиц много, но водоплавающих нет. Залетит перелетная стая, а через минут двадцать с диким криком срывается. Как-то забрались сюда заезжие браконьеры, кинули в воду динамитную шашку – всплыло множество непонятных чешуйчатых созданий. Уху не отважились варить, ограничились тушенкой и побыстрее уехали.
В начале 90-х приехала экспедиция московских аквалангистов. Ребята серьезные, непьющие. Пробыли неделю, но после странной гибели одного из своих товарищей тоже уехали. Купаться в озере местные жители не решаются, даже пацанята. Иногда лишь заезжие туристы подвыпив, бросаются в воду. Часто такие заплывы заканчиваются истошными воплями – на ногах или бедрах рваные раны. Обычно грешат на арматуру, хотя такое впечатление, что это укусы.
Все эти случаи касаются только внешнего резервуара. К воронке вообще редко кто отваживается ходить. Мертвая, тяжелая вода, крутые обрывы, вывороченные пригорки, гнетущая тишина и мрачная, безысходная аура. Что скрывают мертвые воды Атом-коля никто не знает и не желает узнавать.
Чернобыль в квартире
В начале 60-х годов прошлого века в романтические головы ученых-физиков пришла безумная идея – использовать ядерную реакцию в мирных целях, взрывать атомные бомбы на благо экономики и промышленности. Своего рода поставить термоядерный взрыв на созидательную основу. Даже лозунг был такой — «Мирный атом в каждый дом». Это в реалиях сегодняшних дней он звучит страшновато и издевательски, и его можно перефразировать – «Маленький Чернобыль в каждую квартиру». А тогда все это воспринималось с верой и надеждой на великое и светлое будущее. Разрабатывались проекты гигантских самолетов, кораблей, поездов и даже автомобилей с ядерными двигателями, прочих устройств, использующих ядерную энергию.
Пресловутый проект переброса северных рек в Аральское и Каспийское моря с целью предотвращения катастрофического падения их уровня, тоже планировали провести с использованием целой серии взрывов (более двухсот). Несколько все-таки взорвали в Якутской и Пермской тайге. Образовались какие-то жуткие озера, а лес в тайге до сих пор рыжего цвета.
Главным инициатором и можно сказать двигателем претворения промышленных ядерных взрывов в Советском Союзе был Ефим Славский, министр среднего машиностроения СССР, позже министр атомной энергетики. И хочется про него сказать что-то плохое, а нечего. Неординарный, выдающийся был человек и государственный деятель, легенда советской промышленности, которая многим ему обязана. Очень прискорбно, когда такие замечательные люди служат, притом искренне и предано, изначально порочной идее. Что скрывать, именно Ефим Славский был главным инициатором и поборником подземных ядерных взрывов в мирных целях.
Но все-таки, перед тем как внедрить программу в дело решили в целях безопасности провести первый мирный взрыв на Семипалатинском ядерном полигоне.
Проект «Чаган»
Цель была благая. По задумке в результате взрыва должна была образоваться воронка со стекловидным дном и краями, в которую по весне стекалась бы талая вода. Кроме этого планировалось направить в будущее озеро маленькую речку Чаганку. В идеале в безводной сухой степи появился бы благодатный оазис. В дальнейшем, если все будет нормально, в Казахстане планировалось создать с помощью ядерных взрывов на выброс около 40 искусственных водоёмов общим объёмом 120—140 млн. м³. Аналогичный взрыв провели уже американцы в пустыне Невада (проект Sedan) в июле 1962 года. Ну, разве могли советские ученые отстать от американских?
Взрывное устройство мощностью 170 килотонн (для сравнения мощность ядерного взрыва в Хиросиме — около 20 килотонн) заложили в пойме реки Чаганка. 15 января 1965 года в 05 часов 59 минут 59 секунд утра по Гринвичу провели взрыв. Из воспоминаний руководителя проекта физика Ивана Турчина: «Такого красивого зрелища от ядерного взрыва я ранее не видел, хотя и повидал немало ядерных взрывов в воздухе». О том, что радиоактивное облако от взрыва накрыло одиннадцать населенных пунктов, с проживавшими там двумя тысячами человек никто не говорил.
Уже весной пригнали строителей с техникой – строить канал соединяющий воронку с речкой. О радиоактивности тогда мало что знали, единственная защита — свинцовые листы толщиной до 5 ммв кабинах бульдозеров. Из воспоминаний Владимира Жирова: «Было мне 23 года. Силу, казалось, девать некуда… Дощатый жилой городок расположился километрах в пяти от эпицентра. В будках — железная печка-буржуйка, но сорокаградусные морозы брали свое. Место взрыва – чудовищно, это страх Божий. Шел туда — кровь носом хлынула, а глотку как наждаком скребло. «Лепесток» с лица сдернул, одежда в крови, задыхаюсь, а идти надо. Работали честно, себя не щадили. Один бульдозерист, спасая машину, нырял с тросом в атомную воду. Бульдозер спас, а сам через короткое время умер. Я же вышел из пепелища с хроническими наградами — носовым кровотечением, болезнью поджелудочной железы, бронхитом, холецеститом, гепатитом… Из трехсот ликвидаторов в живых осталось меньше тридцати человек».
Озеро Чаган
Весенние паводки наполнили воронку водой, и образовалось озеро, состоящее из двух резервуаров – внешний резервуар и воронка от взрыва, соединенные узким каналом. Там установили каменно-земляную плотину с водопропускными сооружениями. Уже в 1966 году летом произошло торжественное открытие нового рукотворного озера. Было много прессы, писались восторженные и проникновенные слова: «…В результате было создано прекрасное озеро Чаган с чистой прозрачной водой. Местность преобразилась. …Произошло событие, которое так долго ждали. Стояла обычная для этих мест жара. Люди изнывали… как манила эта безмятежная водная гладь! Наконец медики дали «добро», и все обитатели посёлка побежали на пляж. Купались долго, от души…».
Первым в воду залез Ефим Славский. Крепкий был мужик. Дожил до 93 лет, на пенсию ушел лишь в восемьдесят с хвостиком, после Чернобыльской катастрофы. Но газеты не писали, что все купания происходили во внешнем резервуаре, но никак не в воронке.
Гигантские арбузы
Со временем около озера стали происходить странные вещи. Ближе всего к эпицентру находился военный городок авиационной дивизии. Естественно, женщины городка разбивали небольшие огороды – довесок свежих овощей к армейскому пайку. Поливали водой из озера. Если место дислокации дивизии не было бы строго засекречено, то успехи местного населения наверняка получили бы всесоюзное признание. Говорят, здесь выращивали арбузы размером с армейский тягач. Хотя это уже из области фантастики. Но то, что тыквы и арбузы в диаметре достигали размеров колеса трактора — это факт. Приехали дозиметристы и медики проверили местные чудеса природы. Оказалось, что по уровню радиации они немногим отличаются от обогащенного урана. В городке появились танки и сравняли огороды военных с землей. Но так как район был стратегически важным, дивизию передислоцировать не стали.
Через некоторое время физики уехали. Но их место заняли ученые-биологи, стали проводить различные эксперименты. Так как радиобиология тогда была только в зачатке, все опыты проводились «методом тыка». В озеро запускалась различная водяная живность, причем без какой-либо систематики – от арктических выдр до экзотических тварей типа пираний. Говорят, даже анаконд запускали. Не читали ученые, по-видимому, «Роковые яйца». К счастью, вышло по Булгакову: в лютую зиму все эти заморские гады передохли, оставшихся сожрали местные виды рыб, ставшие в озере поголовно хищниками. Так, обычный сазан превратился в типичного хищника, а простой пресноводный рак чрезвычайно увеличился в размере, став похожим на океанского омара.
Озеро сегодня
Развалился Советский Союз, Семипалатинский полигон прикрыли, военные и ученые разъехались. А озеро Чаган осталось незаживающей раной на земле. В настоящее время Казахстан внес Чаган в список местностей, особо сильно пострадавших от ядерных испытаний. Некоторые утверждают, что уровень радиации там хоть и превышает обычный, но, тем не менее, не настолько высок, чтобы представлять опасность при условии кратковременного визита, а потому Чаган является одним из основных туристских объектов на Семипалатинском полигоне.
Но сами местные жители стараются не подходить к озеру. Рыбачат только заезжие туристы и предприниматели. На базаре в Семипалатинске по смешным ценам продаются метровые сазаны, зубами похожие на акул. Все обходят их стороной – знают, откуда эти монстры. Военный городок стоит заброшенный. Но что интересно, народ из близлежащих поселков не ходит туда мародерствовать. К озеру на водопой гоняют скотину, но только в строго определенных местах, где овцам по колено. Вечером, а тем более, ночью, отары не поят нигде и никогда. Собаки, приближаясь к водопою, долго и насторожено принюхиваются. Птиц много, но водоплавающих нет. Залетит перелетная стая, а через минут двадцать с диким криком срывается. Как-то забрались сюда заезжие браконьеры, кинули в воду динамитную шашку – всплыло множество непонятных чешуйчатых созданий. Уху не отважились варить, ограничились тушенкой и побыстрее уехали.
В начале 90-х приехала экспедиция московских аквалангистов. Ребята серьезные, непьющие. Пробыли неделю, но после странной гибели одного из своих товарищей тоже уехали. Купаться в озере местные жители не решаются, даже пацанята. Иногда лишь заезжие туристы подвыпив, бросаются в воду. Часто такие заплывы заканчиваются истошными воплями – на ногах или бедрах рваные раны. Обычно грешат на арматуру, хотя такое впечатление, что это укусы.
Все эти случаи касаются только внешнего резервуара. К воронке вообще редко кто отваживается ходить. Мертвая, тяжелая вода, крутые обрывы, вывороченные пригорки, гнетущая тишина и мрачная, безысходная аура. Что скрывают мертвые воды Атом-коля никто не знает и не желает узнавать.